… «Мы здесь живем как у Христа за пазухой, а там реально тяжело»…

- Евгения Игоревна, расскажите о вашей команде, как давно была организована работа по сбору и отправке гуманитарной помощи?

Обеспечением наших бойцов начали с самого начала СВО, перед этим спасали нашу страну от пандемии COVID-19. В основном мы занимаемся тактической медициной. Шьем носилки, стропы, пончо, маскировочные и госпитальные халаты – большая часть номенклатуры нужных изделий для фронта. У нас в команде 8 человек и около 50 швей. Поток заказов огромный. Если бы таких людей было больше задействовано, то было бы намного проще там. 

Поддерживают СВО много компаний. Они самостоятельно собирают денежные средства, а затем переводят их нам. Только помогают не всему фронту, а определённым частям, отрядам, подразделениям, полкам, батальонам. Гуманитарное направление у всех разное. 

У нас много инициативных групп, многие из них не хотят афишировать свою деятельность, просто берут и делают то, что нужно сегодня.

Возим в госпитали, в медотряды. Доставляем лекарства и медицинские изделия, а также личные вещи для того, чтобы переодеть военнослужащих. Представляете в чем ребята с ранениями поступают… 

Государственного ресурса не хватает, чтобы закрыть в полной мере потребность и обеспечить «ленточку» всем необходимым. Сейчас остро стоит вопрос кадровый – нужны врачи, особенно хирурги, травматологи. 

- Почему врачи не хотят ехать? Они же военнообязанные и спасать людей их призвание?

Врачи Республиканского травматологического центра в Донецке ежедневно принимают десятки раненых с поле боя и мирных граждан, пострадавших от обстрелов ВСУ. Вторая крупная больница находится в Петрозаводском районе, а там «серая зона», постоянные обстрелы. Люди живут и работают на линии фронта. Кто туда поедет? Оттуда больше бегут, но не все. Есть и те, кто, рискуя жизнью, отправляется туда. Например, в поселке Травневое есть замечательный небольшой госпиталь там работают хорошие врачи из регионов. Со всей России доктора в медотрядах спасают жизни наших ребят «на ленте», но их не хватает. 

Сегодня характер ранений у пострадавших стал более сложный, но есть технологии, которые позволяют сохранять ноги. На каждого пациента, которого доставляют с фронта нужно в лучшем случае 3-4 часа операции, для того чтобы сохранить ногу: собрать кости, установить штифты, пластины и т.д. Это долго и дорого. Поэтому, ампутантов много. К сожалению, это так…

- Вы только собираете и отправляете гуманитарные конвои или сами лично их доставляете?

Я только вернулась из Донецка. Посмотрела на эту жизнь с другой стороны. Лично увидела, как все происходит на первой, второй, третьей линии нашей обороны. Честно скажу, ощущения не самые положительные. Много чего не хватает. Нет финансирования больниц, не хватает врачей, врачи там на вес золота, которые могут делать операции. Поток идет большой, на данный момент у нас до сих пор не существует прямого финансирования наших новых территорий.

Вместе с ребятами – «гуманитарщиками» посетила Донецк, Сватово, Старобельск, Горловку, Лисичанск и другие населенные пункты. 

- Что особенно поразило?

Люди. Они другие. Мы здесь живем как у Христа за пазухой, а там реально тяжело – проснулся уже хорошо. Местные жители перестали дергаться от взрывов. По звуку определяют вылет это или прилет, понимают что, куда и как летит. Уже никого не смущает дрожание стекол в многоэтажках. Дети гуляют на улицах, взрослые ходят на работу, по магазинам – жизнь идет своим чередом. Я думала, что к этому невозможно привыкнуть, но ошибалась – люди привыкают ко всему.

- Как боевой дух наших ребят?

Они настоящие патриоты. И это воодушевляет. На людях там нет масок и на человеке сразу написано, что он из себя представляет. Никто не жеманничает, не показушничает, не кривляется. Все четко: белое или черное – другого не дано. А еще они очень верующие. Ко мне очень много батюшек приезжает, и на передовой встретила ребят, которые покрестились уже там. Хотя были полными атеистами. У меня сложилось ощущение, что нам помогают все те люди, которые полегли в тех краях еще в 1941 году. «За ленточкой» происходят вещи, которые с обывательской точки зрения невозможно объяснить по-другому. 

… «Я росла в патриотической среде и остаться в стороне просто не смогла»…

- Что лично вас заставило включиться в эту волонтерскую работу?

- Я даже сама себе задавала этот вопрос. Знаете, наверное, воспитание. Мой папа отставной военный. Всю жизнь проработал на оборонном заводе. Я росла в патриотической среде и остаться в стороне просто не смогла… 

Сейчас смотрю на новое поколение, если честно, обидно. Воспитание много значит. Считаю, что в стране нужно развивать патриотическое воспитание в школах, в вузах. Необходимо восстановить уроки самообороны, начальную военную подготовку, ОБЖ - все то, что было в Советское время. В школах это критически необходимо, потому что некоторые даже не знают, что такое война и с какой стороны к этому подойти. А на самом деле мы воюем очень давно. То, что сейчас официально названо спецоперацией по факту самая настоящая война, только не Доблести, Духа и Отваги, а война технологий. Это немного другой уровень, но, к сожалению, все наши надежды на тех ребят, которые сегодня героически защищают границы Родины.

- Как вы относитесь к тем, кто отрицает необходимость гуманитарной помощи и считает, что за все должно платить государство?

К сожалению, у нас распространено: «Меня это не касается, деньги должны давать те, кто все это затеял».  И что-то изменить, поменять в сознании толпы достаточно сложно. Радует, что волонтеров становится больше. Но меценаты те, кто помогал с самого начала, уже устали. Поток денежных средств, которые благотворители дают на нашу работу, стал намного меньше. Помощь стала адресной. Сейчас задают много вопросов: «На что? Для кого?». Говорят: «На это помогу, а на это – не буду». А раньше было проще: надо значит надо, получил – отчитался. Некоторым для помощи самим нужна помощь от государства в виде льгот, преференций и налоговых вычетов. Причем в срочном порядке.

Много осуществляется помощи одноразово, особенно на государственные деньги, для отчета и для PR. Некоторые приезжают сразу со съемочными группами, потом пишут во всех СМИ. А это капля в море того, что сейчас действительно необходимо. Помощь нужна в большом объеме и регулярно.

 … «Одного раза достаточно, чтобы мировоззрение полностью поменялось»…

- Такое отношение может измениться?

Конечно. Оно уже у многих меняется. Сытый же никогда не поймет голодного, тот, кто никогда не испытывал боли, не поймет боли другого. Некоторые сильно проникаются ситуацией, особенно после того, как туда попадут. Одного раза достаточно, чтобы мировоззрение полностью поменялось.

Еще радует, что понимающих и реально осознающих всю серьезность ситуации становится больше. Огромное количество людей приезжают из храмов. Прихожане несут на благое дело каждую копеечку, особенно бабушки и дедушки. Они могут чаю принести, носки связать и белье сшить.  Волонтеры и сетки плетут, красят и восстанавливают старые машины. Все пригодится. На ленточке не хватает машин. Они быстро выходят из строя, теряют свою проходимость.  Сколько бы мы не отправляли машин – всегда мало, а курсировать они должны между первой и второй линией обороны в режиме нон-стоп.

- Сложно было перестроится с обычной жизни на волонтерство? 

Когда ты в это втягиваешься, то ты не разделяешь работу и гуманитарную миссию. В определенный момент приходит понимание, что если не ты, то никто.  Сейчас со сбором помощи очень тяжело. Порой чуть ли не вымогателем себя чувствую. Звоню, объясняю, прошу…в одно место, в другое, в третье… Кто-то говорит сейчас не могу, только через месяц. Кто-то отвечает: «есть бюджет, дадим». В такой форме мы все это время и работаем. Других вариантов нет.

- Чего еще не хватает нашим ребятам? Какая необходима дополнительная поддержка?

Нужно все и в огромном количестве, особенно лекарства. Нужны кровезаменители, транексамовая кислота, аминокапроновая кислота – это то, что туда тоннами едет, и то, чего всегда будет не хватать. Необходимы противошоковые препараты. К сожалению, коктейли у нас пока не созданы. Сейчас делаем три набора и шприц к ним во все аптечки, в ротные и коллективные сумки медицинской помощи.

Требуются ребятам комплекты свинцовой одежды, которые будут защищать их. Потому что новые технические средства наносят огромный ущерб здоровью: бьют по кровеносной системе и мужской потенции. Последствия можно сравнить с эффектом стократной микроволновой печки. Поступает много разных запросов, но каждый из них очень важен. Необходима помощь в большом объеме и регулярно. Люди уже меняют свое отношение к этой ситуации, и это наполняет надеждой. Мы должны продолжать работать вместе, чтобы помочь нашим героям защищать границы Родины и обеспечить их всем необходимым.